Уголовное дело было возбуждено центральной криминальной полицией на основании информации, полученной от Финансовой инспекции. 

В ходе уголовного разбирательства Центральная криминальная полиция проверила обстоятельства двух групп клиентов, в отношении которых возникло подозрение, что в Swedbank могли быть отмыты деньги, полученные в результате преступлений на Украине и в России.

Поскольку правоохранительные органы Украины в ходе разбирательства подтвердили, что деньги, полученные в результате преступлений в этой стране, не попали в Эстонию, уголовное разбирательство продолжилось в отношении денег, полученных в результате предполагаемого мошенничества в России.

По данным российских правоохранительных органов, деньги в размере 4 миллиардов рублей, предположительно полученные в результате мошенничества, были незаконно вывезены из России в 2011-2014 годах и затем переведены через банковские счета Swedbank в Эстонии. В валюте того времени это составляло 81 миллион евро.

По словам генерального прокурора Андреса Пармаса, центральная криминальная полиция начала расследование в отношении двух клиентских групп Swedbank. "Центральная криминальная полиция выявила нарушения, которые позволили ей заподозрить руководство Swedbank, менеджера по обслуживанию клиентов и финансовое предприятие Swedabank AS в отмывании денег. Они заключались в том, что Swedbank через своих руководителей скрывал реального бенефициара одной из групп клиентов", - сказал Пармас. 

По мнению генерального прокурора, Swedbank позволил клиенту совершать с деньгами, полученными в результате мошенничества, операции, которые не допускались ни тогдашними, ни нынешними правилами борьбы с отмыванием денег.

После расследования дело было передано в прокуратуру, и адвокаты получили доступ к собранным доказательствам. "Для нас ситуация неожиданно изменилась, когда мы занимались запросами со стороны защиты. Один из адвокатов, получив доступ к материалам, представил международный аудит, который вызвал подозрения о предикатном преступлении в России. Аудит показал, что никакого мошеннического ущерба не было. Речь шла о сделке по продаже акций, где цена акций в России была завышена, но аудит показал, что завышения не было", - сказал генпрокурор Андрес Пармас.

По словам государственного прокурора Сигрид Нурм, российское дело касалось бывшего российского министра Михаила Абызова, который также недавно был осужден в России. 

"Проще говоря, мошенничество заключалось в том, что Абызов владел контрольным пакетом акций нескольких российских энергетических компаний и организовал продажу своей доли в этих компаниях связанному с ним предприятию за 186 миллионов рублей. Тем самым были ущемлены интересы мелких акционеров. Впоследствии ряд акций был присоединен к предприятию, а само предприятие было продано обратно в Россию, но уже за четыре миллиарда рублей. Продажа произошла в то время, когда Абызов был министром", - сказала Нурм. 

По оценкам России, стоимость компании за это время выросла не так уж сильно, а в ходе продажи был скрыт тот факт, что реальным бенефициаром являлся Абызов.

По словам генпрокурора Андреса Пармаса, дело должно было быть передано в Россию для дальнейшего расследования, но после того, как разразилась война России против Украины эстонская прокуратура больше не сотрудничает с Россией в судебном порядке. 

"Сегодня мы находимся в ситуации, когда мы доказательно установили, что отмывание денег и нарушения в Swedbank имели место в Эстонии, но у нас недостаточно информации, чтобы считать доказанным совершение предикатного преступления", - сказал главный прокурор. Однако невозможно представить обвинение в отмывании.

По словам госпрокурора Сигрид Нурм, в Swedbank был выявлен ряд нарушений требований по борьбе с отмыванием денег. "В качестве примера я могу привести случаи, когда переводы осуществлялись на суммы, превышающие указанные в документах миллионы евро. Иными словами, суммы, указанные в договоре, были меньше, чем банк обещал перевести на самом деле. Переводы также осуществлялись через год после истечения срока действия договоров и на счета, которые не были указаны в договорах", - сказала Нурм.

Как отметила Нурм, менеджер по обслуживанию клиентов также попросил у своего руководителя разрешения на осуществление переводов, которое он получил через несколько минут после отправки электронного письма. По данным прокуратуры, в ходе расследования было установлено, что отметки о переводах можно было удалить из системы Swedbank по борьбе с отмыванием денег, не оставив никаких лог-файлов. Было установлено, что такие удаления были произведены.

По версии прокуратуры, Swedbank знал, что описанная клиентская группа является лицом с государственным прошлым в России, после чего между менеджером по обслуживанию клиентов Swedbank и руководителями Swedbank было заключено молчаливое соглашение о том, что они акцептируют реальных бенефициаров активов. По мнению прокуратуры, Swedbank знал, что реальным бенефициаром сложной клиентской группы является Михаил Абызов, но направил в базу данных по отмыванию денег заведомо ложную информацию и не упомянул Абызова.

"Хотя уголовное дело не может быть доведено до суда, в ходе углубленной процедуры удалось выяснить, что произошло в банке. На момент расследования общая осведомленность о рисках отмывания денег была значительно ниже, чем сейчас, но, тем не менее, банк должен был корректно соблюдать требования по борьбе с отмыванием денег. Работа, проведенная в сотрудничестве с полицией, Финансовой инспекцией и Бюро по борьбе с отмыванием денег, позволила прокуратуре получить полное представление как о нарушениях, допущенных банком, так и о его практике противодействия отмыванию денег в этот период. Например, если в 2016 году в банке было 7 сотрудников по борьбе с отмыванием денег, то к 2019 году их стало 74", - добавила государственный прокурор Сигрид Нурм.

Несмотря на недостатки и нарушения в предотвращении отмывания денег в Swedbank, само по себе нарушение требований по предотвращению отмывания денег не является уголовным преступлением в эстонской правовой системе. Согласно действовавшему в то время Закону о предотвращении отмывания денег, для признания отмывания денег уголовным преступлением необходимо доказать совершение основного правонарушения, происхождение денег от основного правонарушения и деятельность по отмыванию денег. Если какой-либо из этих элементов не доказан в достаточной степени, закон не позволяет предъявить обвинение в отмывании денег. В связи с этим прокуратура закрыла уголовное производство.

Если до 2014 года так называемое институциональное отмывание денег, то есть, несообщение о подозрениях в отмывании денег в Бюро по борьбе с отмыванием денег или предоставление ложной информации, также наказывалось как уголовное преступление, то поправка к Пенитенциарному кодексу, вступившая в силу в 2015 году, декриминализировала это деяение. По мнению прокуратуры, такой состав уголовного преступления в будущем может способствовать решению подобных дел.