В резолютивной части судебного решения был удовлетворен иск двух собственников квартир в многоквартирном доме против собственников квартирной собственности, в которой осуществлялась деятельность танцевальной студии. Судебным решением было запрещено проведение уроков танцев на реальной части квартирной собственности, а также предоставление третьим лицам права осуществления упомянутой деятельности. Иск не был удовлетворен в той части, которая касалась иной деятельности, связанной с проведением на оспариваемой площади танцевальных занятий, если им не сопутствует танцевальная деятельность.
Что конкретно означает такое решение, и как именно после его вынесения ответчики должны будут вести себя в квартире, толковать можно довольно широко. Сами по себе танцы, то есть действия, которые реально мешали истцам, как бы и не запрещены, однако запрещены уроки танцев, включающие в себя танцевальную деятельность. Судебным решением разрешается проведение теоретических уроков танцев, но при этом разучивание конкретных танцевальных па при подготовке к практическому занятию, которое должно проходить в ином месте, решение суда запрещает.
Похоже, Государственный суд тем самым хотел сказать, что на реальной части спорной квартирной собственности запрещены не сами танцы, а только практическое обучение им (танцевальная деятельность). Действительно ли это так, и если да, то почему, – обоснования судебного решения не дают ответов на эти вопросы.
Нарушение субъективных прав не является существенным
При рассмотрении дела в состоящей из трех членов коллегии по гражданским делам возникли принципиальные разногласия по вопросу, является ли требование прекратить использование строения, противоречащее указанной в разрешении на использование цели его использования, условием нарушения субъективных прав собственника квартиры. В целях унификации судебной практики и дальнейшего ее развития дело было передано на рассмотрение полному составу коллегии из семи членов.
Государственный суд согласился с окружным судом в том, что субъективное право на обращение в суд предоставляют нормы Закона о квартирной собственности (Korteriomandiseadus) и Закона о строительстве (Ehitusseadus), из которых вытекает право собственников квартиры требовать, чтобы все собственники квартир использовали реальные доли квартирной собственности в соответствии с разрешением на использование и цели использования строения.
Вынося решение, суд обратился к постановлению министра экономики и коммуникаций «Перечень целей использования строения»/«Ehitise kasutamise otstarvete loetelu», отметив, что цели использования сформулированы в этом постановлении достаточно пространно. Поэтому Государственный суд отметил необходимость анализа того, насколько и как сопутствующее оспариваемой деятельности влияние отличается от влияния, сопутствующего цели, указанной в разрешении на использование, как с точки зрения строительства, так и с точки зрения влияния на соседей. Суд отметил, что если деятельность собственника квартиры не укладывается четко в рамки какой-либо из перечисленных в постановлении целей использования, это не дает еще основания для запрета деятельности, если она подпадает под какую-либо иную из перечисленных категорий и влияние деятельности собственника в значительной мере не отличается от влияния деятельности, обозначенной в качестве цели использования в разрешении на использование.
Анализа такого влияния в решении Государственного суда нет, как нет и ссылки на анализ в каком-либо из решений суда низшей инстанции. Осталась загадкой роль как танца, так и обучения танцам в современном обществе Эстонии.
К решению Государственный суд пришел проще, отметив, что стороны не спорили о том, что в спорных помещениях находилась танцевальная студия и давались уроки танцев. По оценке Государственного суда, для танцевальной студии больше бы подошло такое определение, как, например, «учебное помещение школы по интересам» или «учебное помещение по подготовке и переобучению». Таким образом, цель деятельности ответчиков отличалась от цели, указанной в разрешении на использование, поэтому суд решил запретить деятельность ответчиков.
Особое мнение
Следует отметить, что из семи членов коллегии двое остались при особом мнении, считая, что условием обращения в суд с требованием о запрете какой бы то ни было деятельности может быть все же нарушение субъективных прав, чего в данном случае не было приведено и доказано.
Автору кажется разумным скорее особое мнение, так как в случае с рассматриваемым решением Государственный суд открыл ящик Пандоры, допускающий предъявление требований на основании того, что «мне не нравится то, что ты делаешь». Разрешение на пользование как административный акт представляет собой, прежде всего, решение местного самоуправления о том, что готовое строение является безопасным и поэтому может использоваться соответственно цели. Одно лишь то обстоятельство, что в постановлении «Перечень целей использования строения» не указаны все возможные типы деятельности, которые могут быть связаны с проживанием в доме, не может быть поводом для правовых споров в случае, если субъективные права соседей реально не нарушаются.
Тайво Руус,
партнер/присяжный адвокат,
Advokaadibüroo TRINITI
