Чтобы решить проблему, Ассоциация малых и средних предпринимателей Эстонии (далее - EVEA) начинает составлять список прокуроров, из-за медленной работы которых подозрения в совершении преступления остаются без проверки.
Президент EVEA Керсти Крахт уверена, что в таких случаях государство должно компенсировать ущерб потерпевшему.
EVEA ищет предприятия, следствие по совершенным против которых преступлениям было прекращено в связи с истечением срока давности. «Многие предприниматели боятся ворошить старое. Мы ищем стойких предпринимателей, которые хотят, чтобы что-то изменилось», - сказала Крахт. Такие предприниматели могут заполнить на сайте EVEA анкету и ввести данные.
Крахт подчеркнула, что нерасследованные дела приводят к возникновению эффекта домино – мне остались должны, а я в свою очередь не могу заплатить своим партнерам и так далее.
Ее слова подтверждает директор бюро по расследованию экономических преступлений Янек Маазик, добавив, что в Эстонии стало обычным, когда предприниматель выводит из фирмы имущество и передает ее ликвидаторам.
Проведенный Министерством юстиции анализ практики расследования экономических преступлений содержит множеств комментариев чиновников, которые перекладывают вину на чужие плечи.
Следователи уверены, что проблема кроется в прокуратуре, поскольку полиция передает дела прокурору в срок. Зато, по мнению прокуратуры, затягивание следствия начинается в полиции и продолжается в прокуратуре.
Главный прокурор Лавли Перлинг пояснила газете Äripaev, что прокуратура и полиция совместно работали над этой проблемой, и сейчас ситуация намного улучшилась: количество расследований с критическим сроком уменьшилось примерно наполовину, а очередь из ждущих решения по экономическим преступлениям уменьшилась на несколько сотен дел.
Хотя бюро по расследованию экономических преступлений занимается только делами, сумма которых начинается от 80 000 евро, экономические преступления в размере более 400 000 евро являются приоритетными и рассматриваются в первую очередь, пояснила она.
Перлинг признала, что хотя государство не должно такого советовать, но потерпевшие имеют право после прекращения расследования обратиться в суд. «Нужно привлекать как можно больше представителей потерпевшего, стараться вернуть честным предпринимателям как можно больше денег», - прокомментировала Перлинг.
Маазик отметил, что зачастую предприниматели не сообщают о частных должниках, поскольку шансы получить свои деньги близки к нулю. Эстонский союз кредиторов подсчитал, что из-за подставных лиц государственный и частный сектор недополучили около 200 млн евро.
Маазик также считает, что банкротное производство – удел богатых фирм. «Только глупый предприниматель оставляет ко времени банкротного производства в своей фирме хоть что-то. Поэтому расходы на банкротное производство зачастую ложатся на кредиторов», - прокомментировал Маазик.
В прошлом году банкротное производство было завершено только в 4% случаев. Он подчеркнул, что уголовный процесс является крайним вариантом, и для того, чтобы полиция могла начать расследование, кредитор должен подать заявление о банкротстве.
Разрешение на прекращение уголовного производства должен дать подозреваемый. После этого дело засекречивается как минимум на пять лет, и даже предприниматель, по заявлению которого оно было возбуждено, не имеет доступа к документам.
Многие адвокаты признали: в том, что касается неплатежеспособности, закон защищает, скорее, мошенников, чем потерпевших. На недостаточную защиту кредиторов указывают также EVEA и Эстонский союз кредиторов.
Министр юстиции Урмас Рейнсалу подчеркнул, что злонамеренная неплатежеспособность и экономическая преступность представляют в Эстонии серьезную проблему и для борьбы с ней требуется как изменение законов, так и более активная деятельность следственных органов.
За два последние года бюро по расследованию экономических преступлений прекратило 311 уголовных дел. 20% из них было прекращено по причине истечения срока давности.
